В Риме, в начале 3-го века от Р.Х. правил император Гелиогабал, нанесший сильный удар по традиционной римской религии. Будучи, по отцовской линии, потомком жрецов финикийского бога солнца Элагабала, он установил его культ в Риме. В честь этого бога на Палатине был выстроен храм, где были собраны все священные для римлян реликвии, такие, как палладиум и огонь Весты, которым пришлось уступить первенство чёрному камню, олицетворявшему бога Солнца. Здесь, император, в роскошных сирийских одеждах, накрашенный, с подведенными глазами, ежедневно совершал богослужения, на которых были обязаны присутствовать все римские должностные лица. Церемония сопровождалась пением хоров девушек, совершавших при этом оргиастические движения. Но не это было самым страшным в правление Гелиогабала. По всей Италии, по его приказу, проводились человеческие жертвоприношения, ибо Элагабал и карфагенская богиня Танит, которых император торжественно обвенчал, требовали именно человеческой крови. В Рим, в своё время, завоевавший и подчинивший себе Восток, тот же Восток и вернулся, вместе со всеми его кровавыми богами.

На тот момент, тем не менее, римский дух оказался сильнее новых веяний, а потому, юный император, которому было всего 18 лет, был убит преторианцами, а труп его выброшен в Тибр. Самое имя его было предано проклятию. Тогда, в столкновении Запада и Востока, победа, пусть временно, оказалась за первым. Но история любит шутить и шутки эти, порой, бывают весьма грубыми. А потому, гелиогабалы, в том или ином виде, периодически возвращаются. Возвращаются именно тогда, когда Рим теряет ощущение реальности, когда храмы чуждых богов на Капитолии не представляются чем-то неуместным, а потому и опасным. Есть, впрочем, одно существенное отличие - Рим, в отличие от современного Западного мира, никогда не ощущал в себе чувства вины перед востоком - люди древнего мира были менее склонны к рефлексии, а потому, пока были силы бороться, не заморачивали себе голову прекраснодушными рассуждениями и не терзались абсолютно ненужными и излишними в данном случае угрызениями совести.

Да, время немного другое, другими стали Восток и Запад. Вернее сказать, Запад по-прежнему неудержимо притягивает восточных варваров, медленно но верно захватывающих его, расползающихся по нему, подобно омерзительным метастазам. Как известно, путь к излечению от любой болезни, это осознание таковой и желание излечиться, а самое ужасное, что может случиться при подобных обстоятельствах - это самовнушение, что всё-де в порядке, организм здоров, а потому, никакое лечение не требуется. Более того - любые попытки такового с негодованием отвергаются, как и случилось с абсолютно терапевтическими попытками Трампа хоть как-то взять под контроль приток "беженцев" из потенциально опасных стран. Ему, конечно, досталось тяжёлое наследство от его предшественника, вообще запретившего словосочетание "исламский терроризм", будто запрет упоминать проблему, называть её своим именем, означает отсутствие таковой, хотя, именно при нём, в годы его президентства, и состоялось больше всего террористических атак, начиная с Бостонского марафона. Повторю - во всём этом страшен не столько ислам, сам по себе, вернее, его носители, страшна реакция общества, не желающего осознать опасность и попытаться от неё защититься, хуже того, отвергающего любые попытки спасения, даже самые робкие.

Рим, в отличие от современного Запада, хорошо понимал ментальность варваров, а потому там никому бы и в голову не пришло рассуждать об общности тех самых "общечеловеческих" ценностей при различии культур. Римское гражданство в течение столетий оставалось большой ценностью, а покатилось всё под откос именно тогда, когда это самое гражданство получили все жители Империи, вплоть до самого последнего варвара. Кстати, одной из причин возмущения против Гелиогабала, среди многих прочих, было то, что он ввёл в Сенат выходцев с востока, из тех самых Сирии и Финикии, тем самым унизив его. Как интересно всё повторяется. Какие причудливые аналогии мы наблюдаем. В парламенты стран Запада приходят те же самые люди с Востока и вот они уже пытаются привести жизнь здесь в соответствие со своими нормами и представлениями. Но снова скажу - это ещё не самое страшное. Гораздо хуже то, что эти попытки, вообще, становятся предметом обсуждения и дискуссий, хотя, казалось бы, в этом отношении не может быть двух различных мнений.

Депутат канадского парламента от правящей Либеральной партии Икра Халид внесла на рассмотрение законопроект запрещающий любую критику ислама и негативные высказывания в его адрес. Я всё-таки, может быть, ошибочно, но надеюсь, что этот дикий закон не пройдёт, что даже у членов Либеральной партии, составляющей ныне парламентское большинство, хватит здравого смысла, а вернее сказать, не достанет идиотизма, этот закон принять. Хотя, конечно, сам факт такового законопроекта весьма показателен. Я уже много раз говорил, вернее, повторял известную истину, которую в упор не хотят признать идиоты доброй воли - любую уступку, да просто, человеческое к себе отношение, среднестатистический мусульманин воспринимает не иначе, как слабость, а значит, как приглашение к дальнейшим действиям. Вот уж точно, дашь палец, откусят всю руку.

Правительство Трюдо, и он сам, в первую очередь, делают всё, чтобы исламисты наглели всё больше, а их требования росли, что мы, собственно, и наблюдаем в истории с этим законопроектом. В отличие от консерватора Харпера, Трюдо всеми силами демонстрирует расположение к мусульманской общине, а в силу особенностей их ментальности, о которых я уже говорил, они воспринимают это, как поощрение их дальнейших, самых наглых требований. Впрочем, в случае с Трюдо, я уже ничему не удивлюсь, учитывая все его предыдущие действия. Да, всё тот же идиотский комплекс вины, когда, во имя странной интерпретации либеральных идей, именно либеральное правительство готово обсуждать закон, ограничивающий основные права человека, в данном случае, свободу слова. Это будет даже почище российского закона об оскорблении чувств верующих.

Гелиогабал снова пришёл в Рим. Более того - он тоже собирает свои человеческие жертвы, исламский террор пришёл в Западный мир, даже если Обама, а вслед за ним Трюдо, запрещают называть его таковым. Гелиогабал этот многолик, а потому бороться с ним очень трудно. Но, что много хуже, не наблюдается и особого желания. Наоборот, нас стараются убедить, что он безобиден, а потому не опасен, и вот теперь на полном серьёзе обсуждается закон о запрете его критики. А очередные братья Царнаевы, на деньги налогоплательщиков будут собирать свою скороварку, взрывать неверных. Но к исламу это не будет иметь никакого отношения. Он ведь вне критики. Критика запрещена.